Изгиб модерна

Что мы заем об архитектуре капиталистической эпохи?

Во второй половине XIX века Россия вступила в эпоху великих перемен, Патриархально-сословное, дворянско-крестьянское прошлое сменилось бурным капиталистическим настоящим, за которым уже маячило революционное будущее. Самодержавное государство (да уж самодержавное ли?) перестало быть диктатором архитектурных мод и стилей. Теперь частный заказ все в большей мере определяет задачи зодчего. Неудовлетворенность канонами и оковами архитектурных стилей, восходящих к Ренессансу, становится всеобщей. Полвека потребовалось, чтобы архитектурное мышление смогло освободиться от догм симметрии, иерархичности, ордерной тектоники, стеновой конструкции. Эти полвека породили эклектизм — архитектуру смешения стилей и беспорядочного поиска новых форм. Затем рождается модерн.

Модерн — это прорыв из XVI века в век XX, из Ренессанса в индустриальную эпоху. Его лозунг как будто заимствован из Апокалипсиса: «Се, творю все новое». Свобода, отказ от любых аксиом, органическое единство формы и содержания, смелое использование новых конструкций и материалов, обращенность к человеку, а не к абстрактному идеалу — вот основы архитектурного направления, название которого переводится на русский язык как «новое» или «современное».

Новое — хорошо забытое старое. В своем творческом поиске зодчие эпохи модерна обращаются к отвергнутому Ренессансом наследию средневековой Европы, Византии, Востока. Среднеазиатская мечеть, китайская пагода, готический собор, древнерусская церковь становятся предметом не подражания, а изучения и переосмысления. Модерн идет рука об руку с ретроспективизмом; стремление в будущее заставляет по-новому вглядеться в прошлое.

«Парфенон или Святая София?» — так называлась статья архитектора Оскара Мунца, опубликованная в «Архитектурно-художественном еженедельнике» в 1916 году. Что есть архитектура — искусство или строительство? Четыре столетия архитектура была прежде всего искусством. На рубеже XIX-XX веков она вновь, как в Средние века, становится прежде всего строительством, в котором духовное содержание и практическое назначение здания, соединяясь, рождают красоту форм.

Снова путеводный образ Святой Софии Константинопольской? И да и нет. Духовному совершенству в обновляемой России противостоят два демона: капиталистическая жажда наживы и всепожирающий огонь революции. В метании между ними совершались творческие открытия архитектуры модерна.