Троице-Сергиева лавра

XIII век и начало XIV века были для Руси временем упадка и утрат. Дело тут не только (и не столько) в нашествии татар и немцев. Русь распалась почти до нуля, дезинтегрировалась, превратилась в конгломерат враждующих между собой мелких княжеств. О каменном строительстве, деле дорогостоящем и трудном, в условиях всеобщего распада, казалось, можно было забыть. Но скоро подули новые, свежие ветры. Началось возвышение Москвы. Ее герои — храбрецы-воины и монахи-подвижники; ее правители — благочестивые князья и мудрые митрополиты.

Древняя Русь превращается в Русь Святую. Меч и кошель московских князей собирают православную Русскую землю в единое государство. Самоотверженный труд иноков — труд духовный, а вкупе и физический — преображает лесные дебри, на месте которых возникают светло украшенные монастыри. Наступает новое время. Начинается новое строительство.

В XIV веке новые каменные постройки на Руси появлялись редко. В следующем столетии масштабы строительства неуклонно растут. В конце XV — начале XVI века обновленная Россия переживает строительный бум. Осваиваются новые материалы и технологии, вырабатываются новые типы конструкций, рождаются новые декоративные мотивы. Строительство монументальных зданий (главным образом церквей) ведется повсеместно, от Москвы до окраин государства. Меняется сама идеология строительства. Храм, каменный, а чаще кирпичный, становится символом устойчивости и одновременно динамизма молодой растущей державы, стремящейся расшириться до границ мироздания.

Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры сейчас немного теряется среди великолепия и пестроты главного монастыря православной России. Вокруг него теснятся храмы, колокольни, стены и башни, куда более могучие, яркие, богато убранные, нежели он. Так, наверное, терялась среди многоцветных, шитых золотом одежд бояр и церковных владык поношенная черная ряса преподобного Сергия Радонежского. Однако за советом и помощью люди шли не к боярам и владыкам, а к нему, простому монаху. Так и сейчас посетители основанного им монастыря, паломники и туристы, первым делом идут к небольшому одноглавому белоснежному храму.

Троицкий собор — едва ли не старейший сохранившийся памятник архитектуры Московской Руси. В XIV веке почти вся Москва была деревянной; среди ее бревенчатых изб, резных палат и крытых тесом церквей выделялись, как острова среди темного моря, несколько белокаменных храмов. Ни один из них не дожил до нашего времени.

700 лет назад на месте собора и лавры стоял стеной дремучий лес. Инок Сергий, в миру боярский сын ростовский Варфоломей, нашел здесь место молитвенного уединения. Вера его, чистота души его, молитвы его светили в глуши лесов незримым светом. А ведь сказал Христос: «Зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф. 5: 15). Со временем вокруг землянки Сергия выросли избушки-кельи других монахов. Возник монастырь. Посередине его руками иноков была выстроена маленькая деревянная церковь Живоначальной Троицы. Сергия уговорили стать настоятелем Троицкого монастыря. Уже при его жизни сюда стали стекаться богомольцы со всей Руси. Поклониться Троице и испросить благословение у игумена Сергия приезжали князья удельные и великие. Самовластный Дмитрий Донской советовался с ним о назначении нового митрополита и о войне с Мамаем. А игумен ходил в заштопанной рясе, носил воду, колол дрова, ел из деревянной миски и даже в храме избегал золота и дорогих украшений.

Вскоре после кончины Сергий был прославлен Церковью как святой. При его преемнике игумене Никоне в 1422-1423 годах на месте деревянного храма был возведен новый, белокаменный. Средства на строительство пожертвовали сыновья Дмитрия Донского, великий князь Василий и удельный князь Юрий Звенигородский. Монастырское предание гласит, что строили храм сербские монахи, бежавшие на Русь от турецкого завоевания. Так Троицкий собор стал святыней не только Русской земли, но всего православного мира.

Собор Святой Живоначальной Троицы — четырехстолпный одноглавый трехапсидный крестово-купольный храм. Выстроен из блоков известняка (белого камня). Особенностью постройки является небольшой наклон стен: их верхняя часть отклоняется от вертикали к центру здания на 45 сантиметров. Характерный элемент декора — широкая тройная лента резного орнамента, тянущаяся посередине высоты фасадов и поверху апсид.

С юга к Троицкому собору в XVI веке была пристроена маленькая Никоновская церковь.

Собор невысок, но в нем чувствуется та устремленность ввысь, которая станет главной особенностью московских храмов последующего столетия. Очень высок под купольный барабан; высота его подчеркивается небольшим сужением кверху, повторяющим наклон стен. Щелевидные окна тоже сужаются кверху. Что-то есть в этом монументальное и в то же время небесное, как в египетских пирамидах. Троицкий собор — храм-гробница. Только погребены в нем не вечно мертвые останки царей, а вечный источник жизни — мощи преподобного Сергия Радонежского.

Троице-Сергиева лавра. В смысле духовном она — великая святыня земли Русской. В плане техническом и эстетическом — энциклопедия русского зодчества эпохи Московского государства. Здесь представлены основные типы построек, конструкций, декора, выработанные за три столетия московско-русского каменно-кирпичного строительства. Храмы крестово-купольные, шатровые и бесстолпные, крепостные стены и башни, колокольни и палаты... Все это собрано в симфонию сложную и величественную, пестроцветную и монолитную.

Первая страница энциклопедии — Троицкий собор, образцовый для московской архитектуры крестово-купольный храм, о котором мы уже говорили. К нему прислонился, как сынишка к папе, придел во имя игумена Никона, ученика и преемника преподобного Сергия. Эта постройка, присоединенная к Троицкому собору с южной стороны в 1548 году, представляет собой бесстолпную одноапсидную церковку, увенчанную одной главой. Как и положено юному, Никоновский придел менее строг и более украшен, чем его «отец». Высокие узкие полуколонки, соединенные наверху стрельчатыми арочками, ряды килевидных ниш под закомарами и у основания барабана делают его легким и нарядным.

Новая страница — церковь Святого Духа, построенная в 1477 году. В это время в московской архитектуре уже наметился ее главный мотив — поиск пути в небо. На этом пути появлялись неожиданные повороты и неординарные решения. Духовская церковь — одновременно храм и звонница, церковь «иже под колоколы». Ее глава с барабаном поставлена на шестиколонную аркаду с килевидными арками, ограждающую колокольную площадку. Та, в свою очередь, опирается на обычную четырехстолпную крестовую конструкцию. Результат удивительный! Барабан с куполом как будто парит в воздухе, поднимая за собой ввысь увенчанный закомарами стройный четверик здания.

Центр архитектурного ансамбля лавры — Успенский собор. Вспомним: церковь Успения (Десятинная) в Киеве была первой каменной постройкой на Руси; Успенский собор во Владимире — главным храмом Владимиро-Суздальской земли. По его образу и подобию строился Успенский собор Московского кремля. А по образу последнего — десятки соборных храмов по всей России. Храм Успения Пресвятой Богородицы в Троице-Сергиевой лавре тоже повторяет конструктивный тип и внешний облик великого кремлевского собора. Только по длине, ширине и высоте он чуть- чуть — на несколько вершков — больше своего прототипа. Строился он долго — с 1559 по 1585 год. Время это было суровое: опричнина, безумства Ивана Грозного, Ливонская война... И облик храма получился суровый. Минимум декора, только аркатурно-колончатый пояс на боковых фасадах. Мощные лопатки-контрфорсы. Чистые линии полукруглых закомар. Грузно-величественное пятиглавие.

С тяжелой поступью Успенского собора контрастирует легкий и чистый взлет шатровой церкви Зосимы и Савватия Соловецких (1635-1637). Ее белоснежность дополняется пестротой построек конца XVII века — «нарышкинского стиля»: церкви преподобного Сергия с Трапезной палатой, Царских чертогов, церкви Рождества Иоанна Предтечи над Святыми воротами.

Все это обрамлено крепостной стеной с башнями. И — дерзновенная вертикаль: 88-метровая колокольня. Она построена в XVIII веке в «импортном» стиле барокко, но не только органично вписывается в ансамбль лавры, но и сам этот ансамбль, кажется, немыслим без нее.

Архитектурные вкусы меняются, а духовное единство вечно.