Маленькие фермы

ХОЗЯИСТВОВАТЬ экономно, РАСХОДОВАТЬ БЕРЕЖЛИВО.

Малые фермы...

Только в одной Владимирской области их 156. По-разному складываются их судьбы.

В Дубровках, например, судьбу маленькой фермы решила «неперспективная» деревня, в которой не осталось ни одного колхозника; в Василеве маленькая ферма, можно сказать, сберегла деревню. Точнее, сберегли ее люди, сохранившие верность земле, делу своему. Те, для кого, как говорил на июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС Ю. В. Андропов: «Ближайшая цель ясна: прежде всего, надо навести порядок в том, что у нас имеется...»

Стайка ладных рубленых домушек весело взбегает на пригорок. Ухоженные, в кружеве старых вязов, они улыбаются чистыми окошками и полю, над которым зависли жаворонки, и окрестным лесам, и одинокому подслеповатому коровнику с подпоркой, как с клюкой. Без укора глядит он через дорогу на подремонтированные, крепенькие дома, но сразу видно, что для себя ничего уже не ждет. Хотя все еще служит приютом для ремонтных телочек — вон они, вышли в загон на прогулку. Быть может, последние на его веку. Ведь, чтобы покормить их, сменить солому, надо добираться сюда с центральной усадьбы. Здесь за ними ухаживать некому.

— Зато дачники все прибывают,— кивнул в сторону пригорка Михаил Александрович Королев, главный зоотехник колхоза имени Калинина. И сильнее, чем словом, интонацией осудил явление, еще недавно непривычное на колхозной земле: дома, все до единого, превратились в дачи.

— Видите, колея по озимым прошла? Это лужицу объезжали, чтобы «Жигуленку» шины не запачкать. А что посевы повредили — так не свои же. Не сеяли, потому и не берегут... Упустили мы Дубровки,— заключил Михаил Александрович с горечью — Теперь не возродишь.

Что ж, и такой может быть судьба «неперспективной» деревни. В конце концов, лучше уж дачник, чем крапива да бурьян. Дивной красоты природа, близость к центральной усадьбе — всего два с половиной километра, а там рейсовый автобус до Киржача, московские электрички рукой подать. Дачник все это вмиг оценил. Почему же местные жители не сумели?

— Когда появились дороги и автобус, в Дубровках уже некому было их оценивать,— вздохнул Михаил Александрович — Многие годы колхоз неизменно занимал первые места — с другого, правда, краю. Отсюда и заработки, сами понимаете, какие. Да еще бездорожье, да тяжелые условия труда, особенно на таких вот небольших фермах, где нет еще полной механизации. У нас немало именно таких ферм, на 100—150 голов.

Конечно, комплексно механизировать крупную ферму выгоднее, чем небольшую. Но ведь заводить огромное стадо в некоторых местах нецелесообразно — нет ни пастбищ подходящих, ни людей.

Уезжали семьями. Судьбу Дубровок разделили Красилово и Михали. Но все-таки шесть из девяти неперспективных деревень удалось сохранить. Ельцы в том числе. Сейчас здесь 400 человек живет.

О Ельцах один киржачский краевед вспоминает: было, время — хоть экскурсии туда води. Потому что нигде больше нельзя было увидеть «гончих» поросят. Такие они бегали поджарые да длинноногие.

В Ельцы, на центральную усадьбу, действительно сейчас нередко приезжают гости из других хозяйств области. Правда, по другой причине. Все «пружины» ищут, которые за несколько лет взметнули колхоз имени Калинина из самых отстающих в передовые.

Весной и осенью приезжих тут узнают по резиновым сапогам. Местные жители в них только в лес ходят — благо время теперь есть, в колхозе 8-часовой рабочий день, даже у животноводов. Первое, что вам здесь покажут (дороги вы увидите сами) — машинный двор. Он весь выложен плитами Крытые гаражи. Хорошо оборудованные, теплые мастерские...

Но если вашим гидом окажется главный зоотехник колхоза, он первым делом поведет на «комплекс» — так почти официально называют молочнотоварную ферму в Ельцах. Это и есть небольшой, на 400 голов, комплекс — по крайней мере, по уровню механизации, по организации труда. Первая, и пока единственная в районе, ферма переведена на двух цикличный режим доения и готовится к переходу на поточно-цеховую систему. Высокая культура труда привлекает сюда молодежь: из двадцати доярок двенадцать — комсомольского возраста. Потому и зовут ферму молодежной.

Так же хотели назвать и новую улицу, что вытянулась вдоль чистенькой, славной речки Шерны. Да пока не решились: пойти по этому пути — всю деревню, а то и хозяйство надо называть молодежным. Ведь средний возраст колхозника — чуть за тридцать лет.

Тридцать было и Егорову, когда его, по решению бюро райкома партии, рекомендовали председателем колхоза.

Доверие, убежденность... Пожалуй, это самые характерные черты и председателя и его ближайших помощников, молодых, как и он сам, специалистов.

Убежденностью и точным расчетом руководствовался председатель, когда настоял на решении сменить породу стада крупного рогатого скота на черно-пеструю.

Результат? За десять лет надои увеличились на 1000—1200 килограммов от коровы. Почти все стадо чистопородное, элитное. С 1980 года колхоз сам продает племенных телочек.

Центральная усадьба колхоза напоминает сейчас огромную строительную площадку. Строятся коттеджи для колхозников. Дом культуры, картофелехранилище, лаборатория качества. Уже вступили в строй торговый центр, баня, тир, спортивная площадка. Одним, словом, деревня, где еще недавно бегали «гончие» поросята, стала символом хозяйского отношения к земле, ответственности каждого за свое дело, за свое имя, за свой край.

Ну, а малые деревеньки? Конечно, не все устоят под напором запросов, свойственных нашему поколению и тем более поколениям будущим. Еще немало полей и урочищ переймут имена распаханных деревень, что здесь когда-то стояли. Будущее — за поселками со всеми коммунальными удобствами, за индустриальными методами производства сельскохозяйственной продукции, за высокомеханизированными животноводческими объектами.

Но сегодня и в таких деревушках, на каждой малой ферме решается судьба Нечерноземья. В колхозе имени Калинина это понимают. И если Ельцами гордятся, то о Дубровках сожалеют. А вот Наумово для колхоза проблема...

На высоком берегу Шерны. как на поднятой к небу ладони, стоит эта небольшая деревенька — Наумово. Чуть поодаль, за околицей, добротная, складненькая ферма, еще совсем крепкая. Не на комплексах, на таких вот реконструированных дворах получает Нечерноземье основную молочную продукцию. Только во Владимирской области таких малых ферм —156.

Одним словом, ферма как ферма. Но никто из наумовцев работать здесь не хочет. Доярки Мария Щеблетова и Зоя Демидова приходят из Ельцов. Путь не дальний, но и не рядышком. А местные ходят в Ельцы. Только местных-то остается все меньше.

На деревне Наумово скрестилось множество проблем. И таких, что вызваны причинами объективными — они есть, куда от них денешься? И частных, решить которые не так уж сложно. Ну, в самом деле, нечастная ли проблема — ближний луг? Летом коров с наумовской фермы гоняют на дальнее пастбище. Семь километров туда, семь — обратно. Ежедневно. По узкой тропинке через лес. Найти пастуха для такой работы, что клад найти. А рядом, у самой фермы, раскинулись роскошные луга. Но принадлежат они, за исключением узкой подковки, совхозу «Киржачский». Хотя сам совхоз — по ту сторону райцентра. Ладно бы, луга эти пользу совхозу приносили. Но нет. Из года в год пропадает здесь невостребованное сено.

А за лесом, куда гоняют коров с наумовской фермы, такая же чересполосица: часть луговых угодий принадлежит колхозу имени Калинина, часть — совхозу «Киржачский». Есть решение райисполкома: «В целях ликвидации чересполосицы целесообразно хозяйствам произвести обмен территории по договоренности сторон». Беда только, что одна «сторона» — директор совхоза Александр Александрович Романов — и говорить на эту тему не хочет...

— Теперь вся надежда на РАПО — сказал Королев. И добавил: — От этого луга во многом зависит, быть наумовской ферме или не быть. Ведь если здесь сделать культурное пастбище, работать на этой ферме — механизированной, чистой — одно удовольствие.

...Мы порой не задумываемся, как тесно переплетены наши судьбы — человека, коллектива и земли, на которой живем — как зависят они друг от друга. Каким отсветом ложатся наши поступки, дела наши на дела и поступки других.

В Дубровках, например, судьбу маленькой фермы решила «неперспективная» деревня, в которой не осталось ни одного колхозника; в Василеве маленькая ферма, можно сказать, сберегла деревню. Точнее, люди, сохранившие верность земле, делу своему. Бывало, лишь в нескольких окошках зажигаются по вечерам огоньки, но, видно, притягивали они своим теплом и уютом и тех. кто родился здесь, и новеньких. После 20-летнего отсутствия вернулись в родные края Тороповы. Анатолий Иванович, недавний шахтер, уже пять лет возглавляет ферму. О доярках рассказывает, что поэмы складывает: «Я бы всем им при жизни памятники поставил! Они заслужили...»

На ферму пригласил — как в светлицу. Да и было здесь по-домашнему светло и уютно. Над каждой группой коров дощечка висит. Три их, по числу основных доярок. На одной читаем: «34 коровы обслуживает кавалер ордена «Знак Почета» мастер машинного доения 1-го класса Детинина Нина Васильевна». В прошлом году надоила она 3313 килограммов молока от каждой. И хоть средний удой по колхозу был 2 600, а по району — и вовсе 1855 килограммов, Нина Васильевна недовольна:

— Я в первый год, как пришла, да 1 700 надоила — на всю округу гремела. А теперь сидишь на совещании в области, а над тобой цифры проносятся: 4000. 5000... Нагнешь голову — стыдно за свои-то надои.

— Ты это брось — заволновался Анатолий Иванович — У нас почвы-то какие! Песок да глина. А кормов в 1981 году что взяли?

И тут же побежал за журналом учета:

— Вот смотрите: у Детининой год назад на сегодняшний день было 293 килограмма. А нынче — 403. У Даниловой—230, сегодня— 368, У Ратниковой—279, а сейчас — 302 килограмма. Вот что такое корма!

И тут же о наболевшем:

— Только корм этот приходится раздавать вручную...

Многое сделали на ферме для облегчения труда животноводов. Провели транспортер для уборки навоза, соорудили автопоилки. Пробили вторые ворота, чтобы корм завозить. Еле-еле маленький трактор Т-16 заходит, но и то благо, хоть с улицы носить не приходится. Вот только кормушки у стены, туда уж никакая техника не пройдет.

Пристроили небольшое помещение для приготовления кормов, поставили титан, ванну, где запаривают комбикорм Даже сенную труху не выбрасывают: заваривают, как чай, и дают телятам.

Сами оборудовали комнату гигиены, соорудили бытовочку, где можно отдохнуть, попить чаю, почитать. Красным уголком называть ее не решаются, а по сути — он и есть. Уютно здесь, чисто. На стенах — все-возможные «экраны»: соревнования, санитарный, схема выхода телят Дее фотогазеты. Автор всех снимков — председатель колхоза. Он и в районную газету их посылает там охотно печатают.

Над столиком с рацией, на самом видном месте,— два алых полотнища. На них шелком вышиты строки из Устава колхоза

— У нас теперь и своя вышивальщица есть — взглянула на напарницу Нина Владимировна Ледовская, телятница — Недавняя москвичка — еще и прописку не сменила.

Тамара Ивановна Шацкова уточнила:

— Я на гардинно-кружевной фабрике работала, тюль вышивала...

Приезжала она сюда к знакомым — по грибы, по ягоды и просто отдохнуть.

— Люди здесь хорошие,— объяснила она смущенно.

— Особенно один, Алексей Долгов, плотник с колхозной пилорамы — с доброй улыбкой продолжила Детинина — Она за него замуж недавно вышла...

На василевской ферме — наивысшие в районе надои, стопроцентная сохранность молодняка. А ведь многое здесь приходится пока делать вручную. Как-то подсчитал бригадир, какая нагрузка падает на доярку: и ведра с молоком надо перенести, и силос раздать, и сено, и концентраты. Ежедневно! Потому-то Анатолий Иванович и старается помочь, сделать хоть что-нибудь, хоть малость, чтобы порадовать своих доярочек — так он их называет. То автолавку организует вне очереди, то денька на два отпустит — «отдохни, сам подою». И хоть приходят на ферму подменные доярки, но и Нина Васильевна Детинина, и Мария Федоровна Ратникова, и Елена Ульяновна Данилова спокойны лишь тогда, когда их подменяет бригадир. Знают: надои не снизятся.

— Скоро новую ферму построят в Василеве,— говорит Торопов — Перейдем, как в Ельцах, на двух цикличность, восемь часов будем работать. А тут телятник оборудуем.

Ферма строится невдалеке, на 200 голов дойного стада — здесь угодья позволяют. Ровно вдвое будет больше коров, чем сейчас. Значит, и людей понадобится больше. А для них новые дома нужны — их уже планируют строить. И засветятся в Василеве новые огоньки — совсем скоро...