Судьба экспедиции Русанова
Трагическая судьба Седова не остановила других исследователей. В том же 1912 году уже известный нам полярный исследователь Владимир Русанов тоже решился предпринять дерзкую попытку. Он намеревался пройти на небольшом суденышке по Северному морскому пути из Атлантического в Тихий океан.
Кроме него, летом 1912 года исследовать просторы Арктики отправилась еще и экспедиция Г.Л. Брусилова. Никто из полярников тогда еще не знал, что зима 1912/13 года окажется очень суровой и вернуться удастся немногим...
Владимир Русанов, в отличие от Седова, уже имел опыт полярных экспедиций. С 1908 по 1911 год он принимал участие в походах на Новую Землю, прошел сотни километров по неизведанным землям, открывая заливы, бухты, ледники, озера и острова, которые до сих пор носят данные им названия.
Ему же в феврале 1912 году и было поручено возглавить экспедицию к островам Шпицбергенского архипелага. В Норвегии для этого было приобретено моторно-парусное судно «Геркулес». Корабль уже был проверен во льдах, хорошо ходил под парусами, обладал неплохой маневренностью.
Русанов предложил принять участие в плавании капитану Александру Кучину, который был потомственным помором, участвовал в антарктической экспедиции Амундсена к Южному полюсу и, несмотря на свою молодость, считался опытным мореходом. Врачом в экспедицию Русанов взял свою невесту — француженку Жюльетгту Жан, с которой был знаком уже 5 лет.
Поначалу все шло хорошо, и 3 июля путешественники увидели берега Шпицбергена. Исследовательские работы прошли успешно. Были открыты месторождения угля, составлена карта полезных ископаемых, собран богатый научный материал. В начале августа Русанов отправил на одном из встреченных пароходов трех участников экспедиции — Самойловича, Сватоша и Попова. С ними он передал в Русское географическое общество отчет о проделанной работе, зоологические и геологические коллекции.
В дальнейшем Русанов намеревался идти на восток, в Карское море. Именно поэтому на судно было загружено максимальное количество продовольствия и топлива.
Наконец, 18 августа «Геркулес» добрался до Маточкина Шара, где Русанов оставил свое последнее сообщение: «Иду к северо-западной оконечности Новой Земли, оттуда на восток. Если погибнет судно, направлюсь к ближайшим по пути островам: Уединения, Новосибирским, Врангеля. Запасов на год. Все здоровы. Русанов».
Наступил 1913 год. От всех трех ушедших в Арктику экспедиций — Русанова, Брусилова и Седова — не было никаких известий. Общественность и Русское географическое общество начали бить тревогу. В 1914 году было принято решение об организации спасательных экспедиций, причем на поиски Седова отправились три судна и самолет, а на розыски Брусилова и Русанова ушел только барк «Эклипс» под командованием норвежского полярного исследователя Отто Свердрупа.
Однако, «Эклипс» попал в ледяную ловушку и зазимовал, так и не достигнув острова Уединения. Безрезультатно окончились и поиски экспедиции Седова. Но, неожиданно, «Святой Фока» вернулся на родину, правда, без своего руководителя.
На его борту оказались также подобранные по пути штурман Альбанов и матрос Конрад с корабля Брусилова. 6 марта 1915 года было принято решение об оказании помощи экспедиции Брусилова («Святую Анну» найти так и не удалось), а поиски русановцев 7 мая, наоборот, прекратили.
Только благодаря протестам общественности Свердрупу было поручено продолжить все же поиски летом 1915 года. На этот раз «Эклипс» добрался до острова Уединения, но никаких следов Русанова там не нашли...
Лишь 9 сентября 1934 года у западного побережья Таймыра на одном из островков в шхерах Минина топограф М.И. Цыганюк обнаружил следы русановцев: обрывки одежды и рюкзака, патроны разных калибров, фотоаппарат «Кодак», именные часы Попова и документы матросов Попова и Чухчина из экспедиции Русанова.
После этой находки другой топограф—А.И. Гусев — сообщил, что за месяц до этого на одном из островов в архипелаге Мона он видел столб, обложенный камнями, с вырезанной на нем надписью "Геркулесъ, 1913 г". К сожалению, никаких попыток выяснить судьбу русановцев тогда предпринято не было. На карте появились только новые названия безымянных ранее островов: один — Геркулес, другой — остров Попова—Чухчина.
В 1935 году на острове Попова—Чухчина были сделаны новые находки: ножницы, гребенка, перочинный нож, железные ложки, патроны, медные монеты буссоль, обрывок рукописи «В.А. Русанов. К вопросу о северном пути через Сибирское море».
Больше о судьбе экспедиции Русанова толком ничего выяснить не удалось. Лишь в 70-х годах экспедицией «Комсомольской правды» под руководством Дмитрия Шпаро и Александра Шумилова на острове Геркулес были найдены еще багор и обломки нарт. А на острове Попова—Чухчина — патроны, пуговицы, полоска кожи с надписью «Страховое общество “Россия”» (в нем был застрахован «Геркулес») и еще кое-какие мелочи.
Немало интересного удалось обнаружить и в архивах. Известно, что в 1918 году Руаль Амундсен пытался пересечь на дрейфующем судне Северный Ледовитый океан. В 1919 году он послал двух моряков на Диксон, чтобы они доставили собранные за год материалы. Оба погибли. Один из них не дошел до Диксона всего 3 километра, его останки были найдены в 1922 году.
Долгое время считалось, что второй моряк погиб у мыса Приметного — в 400 километрах к востоку. Там спасательная экспедиция, отправленная в 1921 году на поиски исчезнувших норвежцев, обнаружила остатки большого костра, обгоревшие кости, иностранные патроны, монеты и множество других предметов. Однако, в 1973 году полярник Н.Л. Болотников предположил, что у мыса Приметного располагался лагерь русановцев. Теперь его гипотеза считается доказанной: на этом месте были найдены французская монета, пуговица, изготовленная в Париже, оправа очков (их норвежцы не носили, зато подобные очки были у механика «Геркулеса» Семенова).
Анализируя находки и имеющиеся сведения об экспедиции Русанова, Шпаро и Шумилов предположили, что «Геркулес» в 1912 году прошел в Карское море и в конце сентября встал на зимовку. Весной 1913 года во время короткого санного похода русановцы посетили остров Геркулес, где установили столб с надписью. Впереди было лето и предполагаемое освобождение судна из ледяной ловушки, поэтому никакого донесения в пирамиде у основания столба они не оставили.
Однако, летом судну освободиться не удалось, а на вторую зимовку уже не хватало продовольствия и топлива. Вероятно, в августе русановцы оставили судно и направились к мысу Стерлегова. Именно здесь в 1921 году были обнаружены нарты, явно изготовленные на каком-то судне, о чем свидетельствовали крепления из медных корабельных трубок. Часть команды, по-видимому, двигалась по воде, а часть — по суше. Об этом говорит костер на стоянке у полуострова Михайлова. Его разожгли на высоком месте, для чего приходилось таскать плавник с косы, хотя там гораздо проще было остановиться на привал. Вероятно, костер играл роль маяка — сигнала для тех, кто двигался по воде. В тот момент положение русановцев, видимо, еще не было трагическим: из снаряжения здесь оставлены не самые важные вещи.
На острове Попова—Чухчина произошло что-то непоправимое — трудно представить, чтобы люди могли выбросить собственные документы без веских на то оснований, полагает историк Ф. Перфилов.
Что же случилось с командой «Геркулеса»? В 1988 году в журнале «Вокруг света» исследователь В. Троицкий сообщил о двух любопытных письмах, возможно, связанных с трагедией русановцев.
В одном из них говорилось о двух загадочных могилах в районе реки Авам на Пясине, которые видела медсестра Корчагина в 1952 году. Ей удалось выяснить, что еще при царе кочевники-оленеводы нашли на побережье лодку, рядом с которой находились мертвые люди. Оленеводы похоронили трупы под камнями, а потом нашли еще двух или трех человек из этой группы, которым удалось дойти до Тагинарского волока, где они и замерзли. Погибших похоронили вместе с документами и рукописями.
В другом письме — Л.Н. Абрамовой — сообщалось, что в 1975 году старая долганка показала ей в поселке Новорыбное на берегу Хатанги две могилы, где, по ее словам, были похоронены беременная женщина и ее муж, которых родители долганки очень давно привезли еще живыми откуда-то из тундры. Они умерли, а в могилы вместе с ними положили рукописные книги, которыми погибшие очень дорожили.
Для проверки этих сведений вроде бы готовилась экспедиция. Но, увы, она так и не состоялась...
