ЛАКОМЫЕ куски АРКТИКИ
Это только на первый взгляд Арктика кажется безжизненной и малоинтересной. При более пристальном внимании оказывается, что ее просторы любопытны не только для белых медведей.
На перспективы Заполярья зарубежные промышленники обратили внимание еще в XVI веке. И строгий указ Михаила Федоровича Романова, который в 1620 году под страхом смертной казни запретил привлекать к сотрудничеству на Севере иностранцев, помог лишь отчасти.
Англичане специально для Севера вскоре создали Московскую компанию, которая не только установила торговые отношения с Россией» но еще и самостоятельно начала поиск Северо-восточного прохода в Китай и Индию. При этом британцы опирались на сведения, которые получили еще в 1580 году два капитана этой компании — Артур Пит и Чарльз Джекмен, которые на своих небольших судах через пролив Югорский Шар проникли в Карское море.
Правда, из-за сплошных льдов им пришлось вскоре поворотить назад. Однако в память о ледовом плавании они составили рукопись, которая была найдена в 1875 году среди документов, оставшихся над месте зимовки Виллема Баренца в Ледяной гавани. Судя по всему, этой было первое руководство для походов в Русскую Арктику.
Следующую попытку проникнуть на восток предприняли уже голландцы, которые, освободившись от испанского владычества, вскоре стали сильной морской державой и приступили к поиску кратчайшего! прохода к несметным богатствам Индии и Китая.
В 1594 году они направили два корабля под командой Брандта Тетгалева через Югорский Шар к устью реки Кары. А два других, под командованием Виллема Баренца, должны были проникнуть в Карское море вокруг Новой Земли. После возвращения домой голландские мореплаватели рассказали о реальной возможности пройти Северо-восточным проходом в Китай. И на следующий год уже 6 торговых судов , в сопровождении корабля охранения с полными трюмами направились к Новой Земле. Но на этот раз льды не пустили голландских торговцев дальше острова Мясной.
Однако упорные жители Нидерландов предприняли еще одну попытку. В мае 1596 года новая пара голландских торговых судов, имея штурманом отряда Виллема Баренца, сделали очередную попытку проникнуть на восток. Это плавание стало последним для Баренца, который после тяжелой зимовки в Ледяной гавани скончался от цинги.
Тем не менее до 1625 года голландцы совершили еще несколько безуспешных попыток проникнуть за Новую Землю. И хотя в 1675 году с Новой Земли голландский китолов Корнелий Снобеггером привез в Голландию рудные камни с небольшим вкраплением серебра, потом они все же отказались от дальнейших попыток пробиться на Восток через Северный проход. К тому времени они уже наладили торговлю с Дальним Востоком иным путем — обходя вокруг мыса Доброй Надежды.
Русские поморы в те годы в основном промышляли у южного острова Новой Земли и ходили в Карское море через пролив Югорский Шар. Их походы к северному острову архипелага и через пролив Маточкин Шар были крайне редки. В основном с целью промысла.
Первая серьезная государственная экспедиция была организована только в 1734 году в период правления императрицы Анны Иоанновны.
Она была названа Великой Северной экспедицией за то, что русские исследователи выполнили грандиозную работу по описанию северного побережья Евразии: от Белого моря до устья реки Колымы и полуострова Камчатка. Правда, из-за того, что экспедиция проходила в условиях особой секретности, и сегодня ее результаты малоизвестны и еще ждут своих исследователей.
Первой русской научно-исследовательской экспедицией на Новую Землю можно рассматривать плавание под началом штурмана Федора Розмыслова. До его посещения архипелага о существовании пролива Маточкин Шар знали только архангельские поморы, промышлявшие морского зверя у южного острова. Экспедиция Розмыслова произвела очень хорошую съемку Маточкина Шара и собрала некоторые сведения о природе Новой Земли.
В 1819—1824 годах для описи новоземельских островов к берегам архипелага пришел бриг «Новая Земля» под командованием сначала лейтенанта Андрея Лазарева, а затем и лейтенанта Федора Литке. Составленная Литке карта западных берегов Новой Земли долгое время оставалась главным пособием для мореплавателей, направлявшихся к архипелагу или проходящих через его проливы.
Западную и восточную части северного острова приблизительно описали в 1832—1835 годах корпуса штурманов подпоручик Петр Пахтусов и его помощник прапорщик Август Циволька. Более подробная карта этого архипелага была сделана лишь к 1921 году. Хотя особо точной ее назвать было никак нельзя, так как даже в начале Великой Отечественной войны наши картографы часто корректировали карты от 1921 года по рассказам местных промышленников.
Столь же печально обстояло дело с описанием арктических архипелагов Земля Франца-Иосифа и Северная Земля, а также большинства российских арктических островов. Можно отнести подобное государственное «невнимание» к засекречиванию российских арктических районов и к стремлению не допустить сюда иностранцев.
Однако, скорее всего, это было действительно откровенно государственным заблуждением, так как после успешных плаваний норвежцев к берегам Новой Земли в XIX веке один из участников этих плаваний, немецкий географ Пешель, записал: «Все, что до сих пор нам было сообщено о Новой Земле и о Карском море, оказывается грубой и постыдной мистификацией. Недоступность Карского моря — чистый вымысел, оно может служить для рыболовства»...
В1870-х годах заявление Пешеля проверили на практике немецкие географы Хейглин и профессор Хефер, которые на судах Germania и Isbjorn осмотрели берега проливов Маточкин Шар и Костин Шар, составили подробное их описание.
Шли годы... И в начале XX века полученные 40 с лишним лет назад сведения весьма заинтересовали высшие круги кайзеровской Германии. Готовясь к грядущей войне, немцы искали способы восстановить свой стратегический потенциал. И, кроме всего прочего, обратили внимание и на Арктику. Ведь именно по Севморпути проходит кратчайший путь между Евразией и Северной Америкой.
Кроме того, несколько архипелагов, расположенных вдоль границы Центрального полярного бассейна и окраинных морей в районе материкового склона, образуют как бы цепь выдвинутых от побережья передовых постов. И еще в конце XIX века начальник штаба главного командования германского военного флота вице-адмирал Альфред фон Тирпиц, всегда внимательно анализировавший возможное развитие военных конфликтов с потенциальными противниками Германии, особо отметил доступность Северного Ледовитого океана для кайзерфлота.
Назревал еще один военный передел мира. И гросс-адмирал фон Тофпиц был твердо убежден, что для будущего военного успеха, в том числе для блокирования Британских островов, немцам нужен открытый выход в Атлантику И тут могли выручить только базы, находящиеся за пределами рейха, которых к началу Первой мировой войны у кайзеровского флота было немного.
