Невская бумагопрядильная мануфактура

Целый город из кирпича и стекла высится над невским берегом неподалеку от Смольного. Темное, мрачноватое, простое и величественное здание. Оно производит впечатление монолита, скалы. Трубы вздымаются над ним как зенитные орудия или как триумфальные колонны. Дым, расширяясь, уходит к небу из их вулканических жерл. Что это? Дворец многоглавого Змея Горыныча? Невиданной мощи дредноут, спускаемый по Неве к морю? Это самое впечатляющее промышленное сооружение дореволюционного Петербурга — Невская бумагопрядильная мануфактура.

Фабрика известного богача и банкира Людвига Штиглица была основана в 1833 году и названа Невской, чтобы не путать с другими предприятиями Петербурга и Нарвы, принадлежащими ему же. Комплекс фабричных зданий рос и за полвека охватил территорию целого квартала. Промышленные постройки резко контрастировали со всем обликом этой части Петербурга. Район Смольного был тогда внутренней окраиной столичного города, местом тихим, неярким. Здесь было много заведений для юных и старых, сирых и убогих: Смольный и Мариинский институты благородных девиц, Училище мещанских девиц, Вдовий дом, богадельни, госпитали, приюты. В этот негромкий, боязливый мир ворвался промышленный гигант, гремящий и дымящий своими многоэтажными корпусами.

После смерти Людвига Штиглица Невская мануфактура перешла к его сыну Александру, потом к приемной дочери последнего Надежде Половцевой. При ней комплекс зданий Невской бумагопрядильни сложился окончательно.

Его корпуса образуют в плане незамкнутый четырехугольник. Самое могучее из зданий — корпус Второй прядильной фабрики — обращен фасадом к Неве. Он был построен в 1890-х годах по проекту архитектора Людвига Петерсона, много работавшего по заказам Половцевой.

Нужно обойти это здание со всех сторон, увидеть его с Большеохтинского моста, с противоположного невского берега, с Малой Охты, чтобы понять и оценить его в полной мере. Широко развернутые фасады — в пять высоких этажей — кажутся плоскими; ряды одинаковых окон напоминают шеренги солдат. Чуть-чуть намеченный выступ посередине невского фасада увенчан фигурными кирпичными завершениями (несколько попорченными, правда, надстройками советского времени). При рассмотрении вблизи, однако, оказывается, что поверхности стен живут своей жизнью; кирпичный рельеф бежит под карнизами, лепится вокруг окон; оконные проемы разнообразны — прямоугольные, закругленные, совсем круглые. Металлические детали — кронштейны, наружные пожарные лестницы с коваными и клепаными деталями оград — вырастают из стен, оживляют пространство. В центре здания высится прямоугольная башня. Перед ней — некое подобие аттика с кирпичными декоративными башенками по краям — словно голова гиганта и его руки, воздетые над Невой.

Три трубы, врезающиеся в небо над комплексом зданий Невской бумагопрядильни, стоят на восьмигранных арочных подиумах. В этом есть что-то лирическое, женственное, что-то, что странно контрастирует с суровым техническим обликом зданий. Недаром эти трубы носят нежные женские имена: труба Вера, труба Надежда, труба Любовь.