Марфино, усадьба Голицыных-Салтыковых-Паниных

Окрестности Москвы когда-то изобиловали дворянскими усадьбами, богатыми, средней руки, скромными — всякими. Это был мир дворянских гнезд. Он начал складываться во времена Ивана Грозного, когда царь пожаловал поместья близ столицы тысяче «лучших государевых служилых людей». Владение на высоком берегу речки Уча, именуемое Марфино, Гибрино тоже, досталось воеводе Головину. В течение последующих бурных полутора столетий хозяева этих мест неоднократно менялись. В 1698 году Марфино приобрел князь Борис Алексеевич Голицын, большой причудник и любитель архитектурных изысков. При нем усадьба была отстроена в новом стиле, разбит регулярный парк. Из построек того времени сохранилась только простенькая церковь Рождества Богородицы.

От Голицыных Марфино перешло к Салтыковым, от Салтыковых — к Орловым. Каждый владелец перестраивал усадьбу по своему вкусу. О фельдмаршале Салтыкове напоминают Петропавловская церковь и две беседки; о графе Орлове — планировка главного усадебного дома и пейзажного парка. Окончательно облик усадьбы сложился при Паниных, которые владели Марфиномс 1831 по 1917 год.

Московский архитектор академик Михаил Дормидонтович Быковский, работавший по заказу Паниных, дал волю своей фантазии, опирающейся на академические познания. Он капитально перестроил главный усадебный дом, превратив его в великосветское подобие англо-итало-готического палаццо. В облике и антураже панинского дворца угадываются черты образцовых аристократических усадеб предшествующего времени. Как императорские дворцы Петергофа, Ораниенбаума и Стрельны, он стоит на возвышении и развернут фасадом к воде (мелкую речку Учу перегородили плотиной, создали систему прудов). Как в Архангельском, перед дворцом образованы две террасы с прямой парадной лестницей посередине; террасы оформлены резной белокаменной оградой; лестница оживлена вазами и пилонами с нишами. Романтический стиль всего этого великолепия напоминает архитектуру Воронцовского дворца в Алупке, в Крыму. Сочетание красного кирпича и белокаменного декора заставляет вспомнить постройки «нарышкинского барокко» и ансамбль подмосковной императорской резиденции Царицыно, созданный Баженовым и Казаковым в 1770-1880-х годах.

Но при всем том Марфино обладает неповторимой оригинальностью. Причиной тому — искусное соединение знакомых элементов в неожиданное целое. Мертвые детали срастаются и оживают. Вот грифоны над прудом у подножия парадной лестницы. Их крылья вздыблены, их морды- клювы оскалены, и это заставляет поверить в их настоящесть. Посмотришь наверх — а там красно-белая широкоплечая фигура дома-замка нависает как великан, опираясь на широкие террасы. Грозно и игрушечно: не то баллада не то шутка.

Вход в эту сказку, похожую на правду, сторожит мост — наверное, самый дивный из всех, какие можно найти в русских дворянских усадьбах. Это, собственно, не мост, а тоже замок, только маленький. Две башни, между ними галерея, украшенная гранеными белокаменными колоннами. Подъем на мост — под углом, как делали в старинных крепостях для удобства обороны. Зубцы, готическая белокаменная резьба... Вот сейчас из ниши выйдет белый рыцарь или живой грифон.

Одно плохо: усадьба, находящаяся в ведении Министерства обороны, закрыта для посетителей. Многие постройки потихоньку разрушаются. В том числе и этот сказочный мост.