Церковь Покрова в Филях

Главная особенность русского барокко именно в том, что оно русское. То есть, будучи европейским по имени и по внешности, оно опирается на строительные и идейные традиции старой Московской Руси. Особенно это сочетание — «иноземный кафтан на русском боярине» — заметно в памятниках той переходной эпохи, когда русские архитекторы и их более или менее просвещенные заказчики искали способы выйти за рамки приевшегося старомосковского благолепия.

Церковь Покрова Богородицы в Филях была построена по заказу боярина Льва Кирилловича Нарышкина, брата царицы Натальи, дяди царя Петра. Дядя, впрочем, был старше племянника всего на четыре года. То было новое поколение русской знати — поколение, тяготящееся традициями старины и готовое к радикальным новшествам во всех сферах жизни. В конце 1680-х годов Лев Кириллович получил подмосковную деревню Фили во владение. И устроил там усадьбу по новейшей моде: с регулярным садом, прудами, оранжереями, дворцом и даже часовой башней. Храм, два престола которого были посвящены Покрову Богородицы и Нерукотворному образу Спаса, был частью усадебного комплекса.

Храм выглядит и сейчас необычно, а уж в те годы он должен был казаться диковиной, заморским чудом. Белокаменные колонны и полуколонны, фигурные аттики, фронтоны и наличники; раковины, пирамидки, вазоны, завитки... Но если приглядеться, если мысленно отслоить нарядную пену декора от кирпичного тела храма, то станет очевидно, что мотивы старомосковской архитектуры преобладают в его композиции.

Основа — четверик, тот самый куб, который мы привычным глазом распознаем в большинстве каменных и деревянных церковных построек XVII века. На нем — восьмерик, тоже деталь более чем обыкновенная. На этом восьмерике — другой, меньший. Его внутреннее пространство образует площадку для «звонов» — колоколов; выше — восьмериковый барабан со сферической главкой. Снова давно опробованный элемент: церкви «иже под колоколы», со звонницей под центральной главкой, строились еще в XV веке. Все это сооружение поставлено на высокий цоколь, оформленный аркадой и снабженный тремя пышными лестницами; тут невольно вспоминается подклет храма Василия Блаженного. Принципиальное композиционное новшество одно: четверик в нижней части окружен полукруглыми пристройками, примыкающими к его сторонам. В плане они образуют четырехлопастную фигуру. На каждую из них поставлен восьмериковый барабан, оформленный белокаменными колонками, а на барабан — сферическая главка, подобная центральной.

За всем этим великолепным архитектурным целым стоит та же идея, которая будет движущей силой первых реформаторских начинаний царя Петра: переодеть Россию в новые одежды. Тут есть нечто от маскарада — как и в петровском «Всешутейшем соборе». Одетая в роскошное, немного вычурное платье церковь Покрова в Филях — не монахиня, а знатная красавица. Она смотрится не как дом благочестия и не как образ величия Божия, а скорее как чертог радости и веселья.

Впрочем, это нисколько не противоречит ее церковной сущности. Ведь сказал апостол Павел фессалоникским христианам: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь».